Франция
Майские события во Франции
11 мая 1968 Франция,
Связь с другими материалами
События
14.07.1789—09.11.1799
Великая французская революция26.05.1940—04.06.1940
Дюнкеркская операция22.11.1337—22.07.1453
Столетняя война
☓
Белый
Сепия
Ночь
Строго говоря, события продолжались с 3 по 30 мая 1968 года. Старт волнениям дал митинг солидарности со студентами, протестовавшими против войны во Вьетнаме, который проходил в университете Нантера 3 мая. После задержания организаторов студенты заняли Сорбонну, которая и сегодня остается для студентов "их" Бастилией. Именно поэтому и в 2005 году протестовавшие против введения нового контракта для молодежи студенты вновь оккупировали этот основанный семь столетий назад университет. Манифестанты во главе с лидером – студентом из Германии Даниэлем Кон- Бендитом выдвинули тогда романтически-анархистские лозунги: "Нет буржуазному университету!", "Профессора, вы устарели и ваша наука тоже!", "Дайте нам жить!" "В студенческие организации стекались троцкисты, анархисты, маоисты, критиковавшие марксизм и коммунизм, что привело к разрыву между студентами и рабочими, – вспоминает в еженедельнике "Экспресс" бывший лидер Всеобщей конфедерации труда Жорж Сеги. – Профсоюзы испугались лозунгов типа "Разрушим средства производства!", не поняв, что речь идет о чисто парижском движении". С 10 на 11 мая студенты в приподнятом настроении строили баррикады вокруг Сорбонны и участвовали в ожесточенных столкновениях с силами охраны порядка. Именно эта ночь считается точкой, откуда возврат к исходным позициям стал невозможен. С этого момента, отмечают некоторые историки, движение "обрело черты революции". Итог "ночи баррикад": 63 сожженных и 123 поврежденных автомобиля, 247 раненых полицейских. Число раненых демонстрантов неизвестно. Хотя официально считается, что погибших не было, отдельные источники все же сообщают о жертвах. Уже 13 мая президент Жорж Помпиду приказал открыть Сорбонну для свободного доступа, и в течение месяца в ее стенах студенты и все желающие обсуждали насущные проблемы страны. Историки сравнивают старинный университет в этот период с "пьяным кораблем" Рембо, предпочитая не упоминать о нанесенном историческому зданию ущербе. 14 мая по инициативе анархо-синдикалистского ядра профсоюза завода "Сюд-Авиасьон" близ Нанта началась национальная забастовка. Акция протеста быстро охватила всю страну и вошла в историю как крупнейшая забастовка в истории рабочего движения Франции. 22 мая Даниэлю Кон-Бендиту, временно выехавшему в Амстердам, был запрещен въезд во Францию. По стране прокатилась волна массовых студенческих манифестаций под лозунгом: "Мы все – германские евреи". 25 мая в министерстве труда на парижской улице Гренель начались переговоры между представителями профсоюзов и правительства. С тех пор слово "Гренель" стало во Франции обозначением для согласования общих позиций и конкретных мер между представителями различных социальных групп. Профсоюзы практически диктовали свои условия правительству, постоянно повышая ставки, и пошли на компромисс, лишь когда прошел слух о готовящейся манифестации ультралевых сил. "Вырванные у правительства уступки превосходили компромисс 1936 года, – подчеркивает Жорж Сеги. – Межотраслевая минимальная зарплата была повышена на 37 проц., на предприятиях разрешена деятельность профсоюзов, рабочая неделя сокращена до 40 часов". Жорж Сеги утверждает, что компартия "полностью осталась в стороне от событий, практически до их конца занимая выжидательную позицию". "Если бы до начала гренельских переговоров социалистам и коммунистам удалось достигнуть соглашения, можно было бы добиться левого большинства", – считает он. Другие источники однако утверждают, что профсоюзы находились под влиянием компартии и действовали по ее указаниям. 29 мая Всеобщая конфедерация труда организовала огромную манифестацию, выведя на улицы многие тысячи людей. "Демонстрация ВКТ, к которой присоединились и коммунисты, считалась очень опасной, – рассказывает Эдуар Балладюр, который был тогда советником президента Жоржа Помпиду. – Премьер мобилизовал парашютистов, морских пехотинцев и танковые части на подступах к Парижу, так как не исключалась возможность нападения на правительственные учреждения. Были предложения раздать в Матиньонском дворце личное оружие". "После того, как "пропал" генерал де Голль, в стране появились признаки паники, – продолжает он. – Резко возрос спрос на аренду частных самолетов, люди были готовы покинуть страну". "Больше всего меня поразил моральный крах элит, – отмечает Балладюр. – Многие высокие чиновники утратили самообладание, потеряли лояльность к государству, ораторы замолчали, а голлисты бросились к социалисту Мендес- Франсу, который, как предполагалось, возглавит новое правительство. Расцвел оппортунизм, пропало всякое достоинство". В ходе переговоров на улице Гренель премьер-министр Жорж Помпиду в кулуарах предупредил лидера Всеобщей конфедерации труда Жоржа Сеги, что волнения во Франции рискуют спровоцировать резкую реакцию США, и внешняя политика генерала де Голля, в частности, построенные им отношения с СССР, подвергается опасности. "Я предпочитаю быть простым чиновником при коммунистическом режиме, чем премьером в правительстве, которым управляют американцы", – сказал Помпиду. В момент кульминации событий, когда Париж бушевал, а большинство министров были охвачены паникой в связи с ожидаемым коммунистическим переворотом, неожиданно "исчез" глава государства – генерал де Голль. В полном секрете 29-30 мая он вылетел на вертолете в Баден-Баден, где размещалась миссия командующего французскими вооруженными силами в Германии генерала Жака Массю. До сих пор высказываются различные предположения об истинной цели этой однодневной поездки генерала. "Одни думали, что де Голль бежал, – говорит Эдуар Балладюр, – другие, – что он вернется с армией. Сила генерала была в том, что его считали способным на все". Некоторые свидетели приводят слова де Голля, который, как будто, сказал: "Я хочу узнать, что думает армия". Журнал "Экспресс" сообщает, что де Голль опасался американского вторжения во Францию и оккупации страны. Поэтому перед отъездом в Германию он отдал приказ начать операцию "Банк Франции", которая предусматривала создание "золотого запаса" на случай войны. Бывший адъютант де Голля, ныне адмирал Франсуа Флоик сообщает, что в Баден-Бадене была и вся семья генерала, так как после путча 1962 года он боялся, что его близких могут взять в заложники. "Если бы Массю выразил сомнение в лояльности армии, генерал остался бы в Германии, – утверждает "Экспресс". – Он говорил Флоику, что провел бы некоторое время в Германии, а затем отправился бы в Ирландию – землю его предков по материнской линии". В канун юбилея майских событий во Франции вышла книга Анри-Кристиана Жиро "Секретное соглашение в Баден-Бадене", в которой представлена авторская версия поездки генерала в этот германский город, получившая во французской прессе название "русский след". Согласно автору, в ходе поездки генерал хотел заручиться поддержкой Москвы, чтобы оказать давление на рвавшуюся к власти французскую компартию. С этой же целью 28 марта голлист Лео Амон посетил советского посла Юрия Дубинина в Париже, пишет он, а 29 марта советский маршал Петр Кошевой – генерала Жака Массю в Баден-Бадене. Визит Кошевого, утверждает Анри-Кристиан Жиро, был позитивным сигналом де Голлю и предупреждением коммунистам, чтобы они не заходили за "красную линию". Таким образом, по его мнению, генерал получил "добро" из Москвы, которая не была заинтересована в крахе главы враждебного США государства и не желала, чтобы Франция возвратилась в орбиту американской политики. Поэтому, возвратившись в Париж 30 мая, де Голль немедленно выступил по радио к решительной речью, в которой резко обрушился на "тоталитарный коммунизм", а компартия и Москва в ответ промолчали. В этом же выступлении генерал решительно заявил, что не намерен подавать в отставку, а "сильный человек" режима Шарль Паскуа, возглавлявший тогда "Службу гражданских действий" /голлистское силовое ведомство/, организовал в тот же день большую контрдемонстрацию правых сил. Проходившие мимо Елисейского дворца колонны скандировали: "Де Голль не один!" После этого в общественном мнении произошел перелом, позволивший властям вновь укрепить свои позиции. На следующий день назначенный госсекретарем по строительству Филипп Дешартр был вызван на беседу к генералу в Елисейский дворец, рассказывает "Экспресс". Новоиспеченный министр в панике всю ночь готовил проект восстановления дорог, мостов, портов, однако в ходе продолжавшейся несколько часов аудиенции де Голль беседовал с ним о... творчестве драматурга Пьера Корнеля. Каковы были причины, приведшие к взрыву? "Во Франции все было более или менее хорошо в экономической жизни, но гораздо хуже – в частной, – считает социолог Ален Турэн. – Поэтому суть мая 1968 года – в самоутверждении молодежи... . До 1962 года во Франции вообще не говорили о молодежи, а только о ее неподчинении". "Главным правом студентов в 1968 году было право молчать, – пишет участник событий, ныне кинорежиссер Патрик Ротман в книге "Май 1968 года, рассказанный теми, кто его не пережил". – Отношения и нравы подчинялись суровым, удушающим правилам, исключающим любую фантазию. Ничто не отвечало чаяниям молодежи, которая оказалась в корсете условностей предыдущих поколений. В университетах царила диктатура престарелых профессоров- "мандаринов", для которых студенты были подчиненными, от которых они требовали послушания и пассивности". Получила распространение идея, что волнения вспыхнули из-за запрета студентам заходить в общежития студенток, а один из лозунгов движения, в котором заметную роль играли анархисты, гласил: "За оргазм без препятствий!" "Как бы там ни было, если не учитывать стремления избавиться от затхлого, окостенелого, мертвящего существования, – комментирует Ротман, – невозможно понять, почему десятки тысяч студентов вышли на улицы". "Майские волнения 1968 года вспыхнули в результате противоречия между экономической и технологической модернизацией страны, с одной стороны, и архаичными социальными отношениями и нравами, – с другой", – утверждает бывший сенатор-социалист, ныне евродепутат Анри Вебер, который также был одним из активных участников движения. "Например, де Голль,– вспоминает он, – никогда не приглашал главу Конституционного совета Гастона Палевски в Елисейский дворец потому что тот... был разведен". Ссылка на источник: http://www.rodon.org/polit-080610115512 |