США вступает в Первую мировую войну


06 апреля 1917         СШАСША,

США

В конце 1916 г. международная обстановка начала стремительно ме­няться самым кардинальным образом. Военные действия почти на всех фронтах зашли в тупик, выхода из войны, казалось, не было. Во всех воюющих странах росло недовольство народных масс, поднимались рево­люционные настроения. Истощение материальных ресурсов и угроза нараставшей революции вызвали крутой поворот в мировой политике от империалистической войны к империалистическому миру1. Правящие круги искали пути быстрейшего окончания войны путем сепаратных пе­реговоров или «последнего», решающего сражения.

Кое-кто в США высказывал опасения за положение стран Антанты. Их потери были огромны, экономика ослаблена, ресурсы истощены. В России зрела революция, а в окружении царя готовились к сепарат­ному миру с Германией. Перспективы Антанты выглядели беспросвет­ными. Между тем в «дело» Антанты были вложены немалые деньги Мор­гана и других американских банкиров.

На самом же деле вряд ли можно было говорить о вероятном военном крахе Англии и Франции. Страны Антанты сохраняли огромный срав­нительно с германским блоком экономический потенциал, ибо располага­ли колоссальными внешними источниками снабжения людскими ресур­сами и припасами (из колоний, полуколоний, из США), большой, хорошо вооруженной армией и флотом. К ним перешла в ходе сражений 1916 г. стратегическая инициатива в войне, и как раз на следующий год союз­ники планировали крупные наступательные операции 2. И об этом знали в США так же хорошо, как и о действительно тяжелом, почти отчаянном положении стран Центральной Европы, которые истощали свои людские и материальные ресурсы в войне на два фронта, были отрезаны от внеш­них источников снабжения. Эти державы, писал журнал «Нью рипаблик» в октябре 1916 г., ближе к поражению.

Поэтому не гипотетическая угроза краха Антанты могла подтолкнуть США к вступлению в войну, тем более что правящие круги и США и стран Антанты понимали, что американцы не могли бы помочь в военном отношении ввиду недостаточной укомплектованности, необученности и плохого снабжения их армии. В Лондоне отнюдь не торопили вступление США в войну и даже побаивались, зная о различии целей и планов обеих сторон в войне и особенно в послевоенном переделе мира.

Гораздо более важной, пожалуй определяющей, причиной вступления США в войну было все усиливавшееся истощение материальных, финан­совых и людских ресурсов Европы, а с другой стороны, накопление золотa, пресыщение финансового капитала США. Бизнес, основанный на во-енных заказах, становился рискованным с точки зрения монополий, по-cкольку война могла внезапно окончиться, а заказы — остаться неопла­ченными. К тому же конец войны вызвал бы кризис перепроизводства. С голодной, разорившейся Европы уже трудно было бы получить новые сверхприбыли 3. На Уолл-стрит заговорили о том, что мир с точки зре­ния бизнеса выгоднее войны, что военный бизнес «давно потерял свою привлекательность» 4.

Американских дельцов пугал и приближающийся крах европейской экономики. Они хотели окончания войны до наступления полного исто­щения воюющих стран, особенно Германии. Их не прельщала перспек­тива предоставлять обессиленной Европе плохо обеспеченные кредиты. Выход был один — втянуть в войну США, чтобы стимулировать военное производство и гарантировать новые максимальные прибыли монопо­лиям.

Другой причиной, ускорившей вступление США в войну, был страх перед назревавшей в воюющих странах революцией. Американская бур­жуазная пресса с тревогой отмечала повсеместный рост мирных настрое­ний, народный протест против дороговизны и голода в странах, вовлечен­ных в войну, особенно в России.

Наконец, возможное скорое окончание войны означало борьбу за но­вый передел мира, и, чтобы участвовать в нем «на равных», США должны были вступить в ряды воюющих на стороне Антанты.

Получив в ноябре 1916 г. мандат избирателей, Вильсон уделил основ­ное внимание проблемам внешней политики. Он предвидел обострение международных отношений, но, учитывая антивоенные настроения боль­шинства американцев, по-прежнему выдавал себя за миротворца и гума­ниста. Более того, он хотел предстать в этом качестве перед народами всего мира и разработал проект обращения о мире, который должен был, по его мнению, вызвать всеобщие симпатии и доверие к США и их пре­зиденту. Однако, к огорчению и досаде президента, Германия опередила его, предложив 12 декабря 1916 г. созвать мирную конференцию. Все же государственный департамент опубликовал 18 декабря ноту, которая по­лучила большой международный резонанс. В ней заявлялось, что прези­денту США «неясны» причины войны и он просит воюющие стороны «уточнить» их и заодно назвать свои условия мира. Вместе с тем он давал понять, что США, не имеющие якобы каких-либо материальных интересов, готовы выступить для приближения мира 5.

Нота вызвала восторг в мелкобуржуазных и социал-пацифистских кругах. «На улице пацифистов нечто вроде праздника»,— насмешливо от­метил Ленин 6. Лидеры же воюющих держав отнюдь не испытывали вос­торга. Они поняли ноту Вильсона как заявку на участие в мирной кон­ференции и, следовательно, в войне и как явный намек на тайные до­говоры о переделе мира. 21 декабря Лансинг опубликовал специальное заявление, в котором неосторожно заявил, что страна находится на гра­ни войны. Подобное «разъяснение» ноты президента лишь усилило трево-

гу и у воюющих держав, и у американцев, и Лансингу пришлось под­твердить в печати, что США не собираются отказываться от «нейтра­литета» 7.

Пока возбужденный мир гадал, что же означают ноты и разъясне­ния Вашингтона, деловая пресса вынесла свое суждение: «нас втягивают в войну». 22 января 1917 г. Вильсон выступил в сенате с новым «эпо­хальным» заявлением, изложив в нем американские условия мира: ра­венство народов, свобода морей и торговли, мир без аннексий и конт­рибуций. В конце речи Вильсон предложил воюющим державам заклю­чить «мир без победы» 8. Тщательно разработанное псевдодемократическое выступление Вильсона являлось вызовом союзникам, противопоставляло их тайной дипломатии лицемерную демагогическую доктрину борьбы «за справедливый мир и демократию». В то же время оно выдавало пре­тензию США на руководство в послевоенном переустройстве мира.

В Германии верно поняли заявление Вильсона как знак скорого вступления США в войну и решили упредить его, объявив с 1 февраля 1917 г. неограниченную подводную войну, разрешив американским судам рейсы в Европу на довольно обидных условиях. В свою очередь, зару­чившись поддержкой лидеров сената, Вильсон 3 февраля объявил о раз­рыве дипломатических отношений с Германией и отзыве посла.

Различные министерства и ведомства спешно, но осторожно готови­лись к войне. Однако Вильсон неожиданно «ушел в тень», нигде не по­являясь, и 23 дня молчал, ничего как будто не предпринимая. Пошли слухи, слабо опровергаемые Лансингом, что президент надеется избежать войны. В то же время США отвергли предложение о переговорах с Гер­манией, используя посредничество Швейцарии. Несомненно, Вильсон ждал какого-то неосторожного шага со стороны Германии, чтобы объя­вить ей войну. Немецкое же руководство словно задалось целью облег­чить Вильсону зту задачу. К 6 апреля 1917 г. германские лодки пото­пили с десяток американских судов, а 23 февраля посол в Великобрита­нии У. Пейдж получил от британской контрразведки и тут же передал в Белый дом перехваченную и расшифрованную депешу министра иност­ранных дел Германии А. Циммермана посланнику в Мексике Эрхардту от 16 января 1917 г., в которой тому предлагалось втянуть правительст­во Каррансы в союз с Германией, а возможно и с Японией против США 9.

Замысел был небезосновательным (учитывая антиамериканскую по­зицию Каррансы и давние происки немцев и японцев в Мексике), но не­исполнимым. Получив перехваченную депешу, Вильсон, однако, скрыл ее, совершив, с точки зрения российского посла, «весьма л.овкий ма­невр» 10. Для США депеша Циммермана была настолько выгодна, даже необходима, что Вильсон не сразу поверил в нее, заподозрив мистифика­цию. Но германские дипломаты сами подтвердили ее подлинность.

Располагая посланием Циммермана и сообщением о потопленных су­дах, Вильсон 26 февраля наконец-то появился в конгрессе. Перечислив

все обиды, нанесенные Германией американцам, он потребовал объявить «вооруженный нейтралитет» и вооружить торговые суда. Но и тогда Вильсон давал понять, что колеблется объявить войну и ждет реакции конгресса и народа11. Палата представителей одобрила предложения президента, однако 11 сенаторов — пацифистов и изоляционистов, органи­зовав в течение трех дней обструкцию, сорвали принятие соответствую­щих решений, затянув прения до окончания сессии 3 марта. Вильсон резко осудил «горстку своенравных людей» и, чтобы сразить пацифистов наповал, опубликовал 1 марта текст депеши Циммермана. В стране под­нялась яростная шовинистическая кампания. Конгресс принял билль об ассигновании 517 млн. долл. на строительство флота по трехлетней про­грамме, а Вильсон подписал его. «Теперь уже бесспорно,— писал В. И. Ленин о войне в марте 1917 г.,— что она — всемирная, ибо Соеди­ненные Штаты и Китай наполовину втянуты уже в нее сегодня, будут вполне втянуты завтра» 12.

4 марта состоялась инаугурация Вильсона, и вскоре было объявлено о созыве на 16 апреля чрезвычайной сессии конгресса. Президент, не дожидаясь санкции конгресса, издал приказ о вооружении американских торговых судов. Теперь военные приготовления шли открыто, в газетах и на митингах говорилось о фактической войне с Германией. Сессия конг­ресса была спешно перенесена на 2 апреля. На ее открытии выступил президент. Он объявил, что Соединенные Штаты находятся в состоянии войны с Германией. Вильсон, конечно, не назвал подлинные цели и при­чины вступления в войну, а разглагольствовал об установлении на земле вечного мира, освобождении народов, правах великих и малых наций и т. п.13 Примечательно, что Вильсон избрал формулу «состояния в вой­не», а не объявления войны, ибо хотел, как предсказывал журнал «Файненшл эйдж» еще в марте 1917 г., чтобы груз ответственности упал на Германию.

Итак, США вступили (или «оказались») в войну фактически с 3 фев­раля 1917 г., формально — со 2 апреля. Вильсон сумел растянуть проце­дуру объявления войны на два месяца, но не из-за колебаний или ка­ких-то соображений гуманизма и морали. Он учитывал антивоенные на­строения большинства народа США и считал, что в феврале—марте мало кто откликнулся бы на его призыв воевать. «Президент знал, что страна разделена,— откровенно писал «Нью рипаблик» в марте 1917 г.,— и дви­гался медленно, чтобы иметь за собой к моменту решения более объеди­ненную страну».

4 апреля 1917 г. сенат и 6 апреля палата представителей приняли ре­золюцию о состоянии войны с Германией. Период «нейтралитета» закон­чился. Начался новый период — прямого военного участия в империа­листической войне. «США,— писала газета «Правда» 8 апреля 1917 г.,— не могли остаться в стороне при том колоссальном, невиданном переделе всего земного шара, который произведут правительства, заключая мир между правительствами».

Ссылка на источник: http://www.history.vuzlib.su/book_o071_page_76.html


Фотографии о событии

Видеозаписи о событии



Связь с другими материалами

Достопримечательности

27.05.1937

Мост Золотые Ворота Мост Золотые Ворота

08.04.1904

Таймс-сквер Таймс-сквер

1876

Статуя Свободы Статуя Свободы

Города

16.07.1790

Вашингтон Вашингтон

28.07.1896

Майами Майами

1624

Нью-Йорк Нью-Йорк