Багдадский погром


01.06.1941 - 02.06.1941         ИракИрак, Багдад

Ирак, Багдад

1–2 июня 1941 года в Багдаде, столице незадолго до того добившегося независимости Королевства Ирак, состоялся еврейский погром. Громили как гражданские — жители города, так и солдаты, к которым позже присоединилась и полиция. Было убито 170–180 человек, от 800 до 1000 человек ранено (по официальной оценке, учитывавшей только тяжелораненых, — 240 человек), 242 ребенка остались сиротами. Разграблено и разрушено было 586 предприятий, принадлежавших евреям, сожжено 99 еврейских домов и сотни разрушены; в той или иной степени пострадали все еврейские дома Багдада. Погром получил в иракской истории название «фархуд»; это курдское слово означает «нарушение порядка», «бесчинства».

Фархуд происходил на фоне войны — второй мировой, которая коснулась и Ирака. За два месяца до событий, 1 апреля 1941 года, в Ираке произошел военный переворот и к власти — уже во второй раз — пришел Рашид Али аль-Гайлани (первый кабинет Рашида Али аль-Гайлани был сформирован ровно за год до этого, 31 марта 1940 года, и продержался десять месяцев). Рашид Али был настроен прогермански и не скрывал этого; отношения с Великобританией, бывшей держательницей мандата Лиги Наций на управление Ираком, ухудшались день ото дня.

В соответствии с условиями мандата, 3 октября 1932 года Великобритания предоставила независимость Ираку. Однако Иракско-британский договор 1930 года оговаривал, что и после предоставления Ираку независимости Великобритания сохраняет за собой две базы ВВС: Шейба (Эш-Шуэйба) около Басры и Хаббания (Эль-Хаббания) в 100 км к западу от Багдада (традиционный прием британского колониализма: уйти так, чтобы остаться). В 1937 году, по договору, британские войска покинули Ирак, и единственным символом присутствия в Ираке империалистической Великобритании теперь были базы.

Между тем в Европе началась война, и положение Великобритании в ней было трудным. После капитуляции Франции 22 июня 1940 года на западных рубежах Ирака появилась враждебная страна — подмандатная Французская Сирия, находившаяся теперь под контролем режима Виши, а значит, под контролем немцев. Придя к власти, Рашид Али аль-Гайлани начал контакты с немцами и итальянцами, намереваясь восстановить дипломатические отношения с этими странами, порванные в сентябре 1939 года под нажимом англичан. Для Англии Ирак, в частности порт Басра, был важной перевалочной точкой между Европой и Британской Индией. Сыграла роль нефть — угроза немецко-французской оккупации нефтяных месторождений на северо-западе Ирака была вполне реальной: один марш-бросок из Сирии — и Англия лишалась своего главного источника нефти. Англичане решили укрепить обе базы ВВС, и 17–19 апреля 1941 года в Басре высадились индийские войска, что сопровождалось стычками с иракскими войсками. 16 мая иракская администрация Басры почла за лучшее бежать из города. В городе, оставшемся без власти, начались грабежи. Более всего их жертвами были евреи, однако не только они; англичане, стоявшие неподалеку, не сделали попытки навести порядок.

Укрепление базы Шейба оказалось делом сравнительно нетрудным для британской армии, а вот укрепление Хаббании стало камнем преткновения. Чтобы усилить Хаббанию, британцы ввели войска из Палестины и Трансиордании; они не поставили в известность о перемещениях своих войск Рашида Али аль-Гайлани на том основании, что правительство последнего — незаконное. 30 апреля 1941 года иракские войска блокировали Хаббанию, чтобы не дать подойти к ней британцам. Британцы предъявили правительству Рашида Али аль-Гайлани ультиматум и, не получив ответа на него, 2 мая 1941 года начали военные действия. Снятие блокады с Хаббании было более трудным делом, но вскоре иракское сопротивление было сломлено, и 29 мая британские войска вошли в Багдад; они решили не оскорблять иракцев и остались на правом берегу Тигра — центр Багдада расположен на левом, восточном берегу реки.

Не следует видеть в британской оккупации Южного и Центрального Ирака акт «неспровоцированной агрессии», как это часто делают арабские историки. Ненависть Рашида Али и его окружения к Великобритании была известным фактом, и превращение Ирака в еще одного члена гитлеровской «оси» было весьма вероятным. Нелишне напомнить и то, что спустя всего месяц после вступления англичан в Багдад Ирак стал важным каналом снабжения Советского Союза, ведущего борьбу против нацистского вторжения.

29 мая Рашид Али аль-Гайлани успел бежать из Ирака, предварительно создав Комитет внутренней безопасности, которому надлежало играть роль временного правительства. В тот же день КВБ подписал перемирие с Великобританией. Все было готово к возвращению в Ирак регента (при малолетнем короле) Абд аль-Илаха и, соответственно, к восстановлению пробританского режима; 1 июня в 10 утра самолет регента приземлился в аэропорту Карх, на западном берегу Тигра. В тот же день и начался погром — фархуд.

Правительственная Комиссия по расследованию погрома (а следом за ней многие авторы, писавшие о фархуде) дала следующую схему событий: слух о том, что в Ирак возвращается регент, распространился в столице уже 31 мая. 1 июня был праздник Шавуот. Евреи Багдада несомненно чувствовали облегчение от того, что Рашид Али свергнут, и по завершении праздничной литургии они вышли из синагог — все нарядно одетые — и пошли в аэропорт Карх встречать Абд аль-Илаха. Когда они возвращались, на мосту Аль-Хурр через Тигр солдаты и гражданские лица начали бросать в них камни. Власти Багдада не попытались прекратить нападение, что было воспринято нападавшими как знак одобрения, и в городе, жители которого только что испытали «горечь поражения», разразился погром (общий настрой толпы выражался фразой «Евреи радуются нашему поражению!»), переросший в массовое убийство.

Схема эта несколько упрощенная. Встречать Абд аль-Илаха в аэропорту отправилась небольшая группа глав багдадской еврейской общины, 8–10 человек. Все остальные шли в район Карх, потому что там находится могила Йеошуа бен Йеоцедека, первого первосвященника, избранного евреями по возвращении из вавилонского изгнания в конце VI века до н. э. Паломничество к могиле первосвященника Йеошуа — это обычный шавуотний ритуал багдадских евреев. Толпа действительно пыталась забрасывать евреев, возвращающихся от могилы первосвященника Йеошуа камнями, но это нападение было пресечено полицией: мост Аль-Хурр — это официальная часть Багдада. Далее, из аэропорта регент Абд аль-Илах направился через тот же мост во дворец Каср аль-Зухур, где он устраивал торжественный прием представителей населения столицы. Кроме еврейской делегации, во дворец пришли и делегации от других столичных общин. По выходе из дворца толпа напала на еврейскую делегацию, и это нападение также было остановлено полицией.

Но у фархуда в Багдаде были и другие очаги. Основные события произошли не в районе моста Аль-Хурр, а в левобережном районе Ар-Русафа, где жило много евреев, и прежде всего в квартале Баб-эль-Шейх.

Согласно многим свидетельствам (в том числе и согласно докладу посольства США в Ираке), погром был организован заранее. Слухи о предстоящем погроме курсировали в предшествовавшие дни. Многие евреи начали запасаться камнями и кирпичами, чтобы отбиваться от громил; другие переезжали из смешанных мусульманско-еврейских кварталов в чисто еврейские, считая, что так безопаснее. Евреи Багдада (и не только они) приписывали организацию погрома Юнису аль-Сабави, министру экономики в правительстве Рашида Али, пронацистскому политическому деятелю, создателю и руководителю нескольких ультраправых молодежных и военизированных организаций, самой значительной из которых была «Катаиб аш-Шабаб» («Колонна молодых», иногда это название передается как «Молодежная фаланга»). Застрельщиками в погроме 1 июня были члены «Катаиб аш-Шабаб», а также «официальная» правая юношеская организация «Футувва» и некоторые другие группы.

Настоящий погром, кровавый и жестокий, начался в густонаселенном левобережном районе города Ар-Русафа. Толчком к нему был антиеврейский митинг в одной из самых больших и почитаемых мечетей Багдада. Согласно свидетельствам, желавших принять участие в «акции» поделили на группы и каждой группе дали свое задание. В шесть часов вечера возбужденная толпа покинула мечеть и началось убийство.

Первыми жертвами стали евреи-прохожие на улице Гази, на которую выходила мечеть, а также евреи, ехавшие по улице Гази на маршрутках. Толпа блокировала улицу, остановив весь транспорт, и стала выволакивать из маршруток евреев. Их били — кулаками и палками, затем убивали ножами, и тела бросали «для верности» на мостовую, чтобы по ним еще проехались маршрутки. Некоторым евреям удалось спастись, потому что погромщики приняли их за мусульман; другим удалось укрыться в ближайшем отделении полиции. Оставив маршрутки, погромщики собрались у здания полиции и потребовали выдать им евреев. В семь часов у здания полиции появился губернатор провинции Багдад в сопровождении нескольких бронированных полицейских автомобилей; он приказал стрелять по погромщикам на поражение, и толпа рассеялась. На этой стадии полиция еще не бездействовала.

Вторая стадия фархуда началась в девять часов вечера. Погромщики, изгнанные из центрального квартала Баб-эль-Шейх, отправились на восток, в старые и бедные еврейские районы Татран и Абу-Сифайн. Нападение на бедные районы имело символическое значение: участники «акции» показывали, что они идут не для грабежа. К девяти часам вечера, рассыпавшись по еврейским и смешанным кварталам, погромщики начали обходить еврейские дома; они вламывались в дом и убивали в нем всех, кто не успел уйти. Единственным путем бегства с места побоища были крыши; прыгая с крыши на крышу, евреи пытались добраться до мусульманских домов и просили соседей-мусульман спрятать их. Евреи в Татране попытались оказать сопротивление: в частности, стоя на крыше, они бросали кирпичи и другие предметы на громил, пытавшихся взломать дверь дома, но силы были неравны. В некоторых кварталах евреи накануне дали взятки полиции, чтобы она их как следует защищала. Полиция приняла деньги — и не вмешалась, когда дело дошло до убийства. Вторая фаза погрома продолжалось до трех часов утра 2 июня, после чего погромщики, по-видимому, выдохлись.

В шесть утра отдохнувшие погромщики двинулись в старый еврейский район; на этот раз им активно помогала полиция. Теперь участники действа были вооружены винтовками, а у полиции были автоматы. Там, где евреи пытались сбрасывать с крыш камни на погромщиков, погромщики и полиция поднимались на крышу дома напротив и стреляли по обороняющимся. В старом еврейском районе дома были посолиднее, и если погромщики не могли открыть запертую дверь, на помощь приходили полицейские: они давали автоматную очередь в замок, и дверь открывалась.

Участие полиции в фархуде показало рядовым жителям Багдада, что громить можно, и днем 2 июня погром перешел в свою последнюю, четвертую стадию. В еврейские кварталы ринулся городской люмпенпролетариат, позже к «босякам» присоединились бедуины и крестьяне. Теперь евреев не убивали, а только грабили. Участников последней стадии фархуда более интересовали магазины и рынок, чем дома. Толпа двигалась по рынку, методично очищая все лавки; затем, нагруженные добычей, погромщики шли или ехали к себе домой — часто через мосты, на которых неподвижно стояли британские военные посты.

По-видимому, на этой стадии регент и его окружение поняли, что идет грабеж не только евреев, а всех, кто подвернется под руку, в том числе и мусульман, и решили положить этому конец. В город вошли надежные воинские части (курдские), они и в самом деле начали стрелять по погромщикам — и во второй половине дня фархуд прекратился; в пять часов вечера был объявлен комендантский час, на улицах остались только солдаты.

Убийство столь массовое и столь жестокое наводит на естественный вопрос: кто виноват? Кто устроил погром? Кто был его движущей силой? И почему власти Ирака вмешались так поздно и неохотно, а англичане, присутствовавшие в Багдаде, хотя и не в центре, не вмешались вообще?

7 июня правительство Ирака — теперь уже пробританское и антигерманское — сформировало Комиссию по расследованию погрома в Багдаде. 8 июля 1941 года Комиссия подала доклад. Доклад (он не был опубликован) довольно подробно описал события и не приуменьшил числа убитых. Однако он никого конкретно не обвинил в преступлениях; это значит, что никто из реальных участников массового убийства и грабежа не был наказан. При этом нельзя сказать, чтобы режим Абд аль-Илаха отличался мягкостью: например, некоторые из участников переворота 1 апреля 1941 года были повешены. Официальный доклад возложил всю вину на нацистов — на многолетнюю нацистскую пропаганду и на нацистскую агентуру в стране, в частности на немецкого посла Фрица Гроббу. Британцы, присутствие которых в Ираке стало куда более явным, чем до 2 мая 1941 года, также склонны были обвинять нацистов, а не иракцев — это открывало им дорогу к примирению с иракцами.

Что и говорить, нацистская пропаганда в Ираке велась с 1933 года, когда нацисты пришли к власти в Германии и Берлин начал вести радиопередачи на арабском языке. В Ираке имелась нацистская литература, в 1933 году состоялась первая попытка перевода «Майн кампф» на арабский язык — переводчиком был Юнис аль-Сабави. Но даже при Рашиде Али в Ираке не были изданы расовые законы, подобные тем, которые в это время издавались в Венгрии, Румынии, Италии и т. д. Кроме того, едва ли нацистская агентура могла принять участие в организации погрома 1941 года: в 1939 году Ирак расторг дипломатические отношения с Германией, при Рашиде Али контакты с немцами велись через Сирию, посол Фриц Гробба в известной мере подготовил почву для погрома, но физически не мог быть его организатором — его не было в Багдаде.

Фархуду предшествовали два десятилетия постоянного ухудшения мусульманско-еврейских отношений в Ираке. В Ираке рос и укреплялся арабский городской класс, и между арабской и еврейской буржуазией и интеллигенцией нарастала конкуренция; аналогичный процесс мы видим в это время и в некоторых других странах. Достаточно ли было такой конкуренции, чтобы в Багдаде разразился погром? Почему за ним не последовали погромы в Басре и Мосуле, где также имела место конкуренция мусульманского и еврейского городских классов?

Послевоенные иракские и вообще арабские публицисты и историки склонны были ставить во главу угла «палестинский вопрос», то есть еврейско-арабский конфликт из-за Страны Израиля (Палестины), а также сионизм. Дескать, общественное мнение Ирака склонно было отождествлять евреев с сионизмом, сочувствие к палестинским арабам и к их борьбе росло, и в конечном счете это вызвало погром. Британский посол в Ираке сэр Кинахан Корнуоллис также приписал фархуд реакции арабов на сионизм. В пользу палестинского фактора в фархуде говорит многое, в частности то, что в Ираке нашли себе убежище многие арабо-палестинские лидеры, вынужденные бежать из Страны Израиля во время арабского восстания 1936–1939 годов; некоторое время в Ираке находился и иерусалимский муфтий Хадж Амин эль-Хусейни, игравший роль связующего звена между арабо-палестинскими националистами и немецкими нацистами. Многие арабо-палестинские эмигранты были допущены в систему образования — одни стали чиновниками Министерства просвещения, другие — просто школьными учителями, но и те и другие весьма усилили антисионистские и антиеврейские настроения юношества.

Более важным фактором, как представляется, был панарабский национализм, ставший в Ираке государственной идеологией.

Ирак был первым независимым арабским государством, и поэтому он стал центром панарабизма. Суннитская верхушка королевства рассматривала Ирак как некую «арабскую Пруссию», вокруг которой со временем соберется единое арабское государство.

Превращение национализма в официальную идеологию государства имело два первейших следствия: арабизация образования и культуры и ухудшение отношения к этническим меньшинствам. Оба процесса ударили по евреям. Так, власти приказали еврейской общине перевести все обучение в еврейских школах на арабский язык, иврит был оставлен только для изучения Танаха. Из школьных программ максимально исключалась еврейская история и другие еврейские темы; зато вводилось изучение арабской истории, преподавать которую должны были учителя-арабы. В результате в Ираке появился и рос класс евреев — иракских патриотов, евреев, считавших себя арабами по национальности (еще раньше аналогичный процесс начался у христиан Ирака).

Коль скоро правители Ирака провозгласили свою страну вождем арабского мира, то все происходящее в этом мире становилось внутренним иракским делом; к таким делам относился и еврейско-арабский конфликт из-за Палестины. В 1929 году в Ираке была запрещена сионистская деятельность, в 1935-м стали невозможны визиты евреев из Страны Израиля в Ирак и получение еврейских книг оттуда. Сионистская организация Ирака ушла в подполье. В 1930-х годах власти периодически заставляли еврейских лидеров и интеллектуалов делать публичные антисионистские заявления — и они их делали, одни из-под палки, а другие вполне искренне. Так, в 1936 году в газете «Аль-Билад» появилась статья директора еврейской школы и писателя Эзры Хаддада под заголовком: «Мы были арабами до того, как мы стали евреями».

Но власти независимого Ирака проводили и прямую антиеврейскую политику, без всякой связи с Палестиной и сионизмом. В 1934 году начались увольнения евреев из административного аппарата, была введена негласная процентная норма в назначении евреев на административные должности и в приеме их в учебные заведения.

С началом арабского восстания в Стране Израиля в апреле 1936 года начались нападения на евреев и террористические акты. Накануне Рош а-Шана 1936 года на глазах у всех были убиты выстрелами два еврея, выходившие из еврейского клуба. На Рош а-Шана этого года был назначен «День Палестины», и было еще два нападения на евреев, один был убит, другой покалечен. На Йом Кипур была брошена бомба в переполненную синагогу, но, к счастью, не взорвалась. В октябре была брошена граната в еврейский клуб, один человек был убит. Терпение еврейской общины лопнуло: на 18 октября 1936 года была назначена еврейская забастовка: были закрыты все магазины, принадлежавшие евреям, детей не послали в школы. Спустя 11 дней после забастовки в Ираке произошел очередной переворот; новые власти пообещали руководству багдадской общины, что наведут порядок, но потребовали, чтобы ведущие еврейские фигуры опубликовали заявление, в котором они объявили бы себя лояльными гражданами своей родины и отмежевались от сионизма. Несмотря на обещания, террористические акты продолжались и дальше. Более всего их было во время войны с Великобританией, когда за месяц произошли 13 случаев убийства евреев.

Арабский национализм очень скоро приобрел прогерманский характер. Арабы в большинстве своем ненавидели англичан и французов, поделивших в 1920 году, в рамках мандатной системы Лиги Наций, бывшие арабские территории Османской империи, и надеялись, что немцы так или иначе отомстят империалистам. Однако ориентация на Германию исходила не только из принципа «враг моего врага — мой друг». В какой-то мере прогерманская установка арабских националистов была продолжением тех отношений, которые в конце XIX — начале XX века установились между Берлином и Стамбулом. Берлину тогда удалось внедрить в сознание османов миф о том, что Германия не имеет интересов на Ближнем Востоке; этот миф помог втянуть Османскую империю в мировую войну. Не менее успешно и нацисты в 1930-х годах изображали Германию как потенциального избавителя арабского мира от англо-французского империализма.

Однако важнейшая причина симпатий арабов к Германии (а заодно и к фашистской Италии) лежала в иной плоскости. Арабским националистам импонировали нацистские принципы — разумеется, не расизм нацистов и не идея «жизненного пространства на Востоке», а антидемократизм фашистов и нацистов, военная дисциплина во всех сферах жизни, а особенно в воспитании молодежи, культ силы, наступательная внешняя политика — а также преследование евреев. Арабские националисты плохо представляли себе, что именно нацисты имеют против евреев, но про Ирак они знали твердо: в то время как арабы-мусульмане настроены антибритански, евреи Ирака (а равно и ассирийцы-христиане, и курды-мусульмане, и вообще все меньшинства Ирака) симпатизируют англичанам.

Демонстрация силы, силовые методы решения проблем импонировали иракцам — и простому народу, и интеллигенции. Ирак начал свое независимое существование с геноцида ассирийцев — малочисленного христианского меньшинства, проживавшего на севере Ирака бок о бок с курдами и арабами. Весной 1933 года церковные лидеры ассирийцев потребовали у правительства Ирака права на автономию ассирийцев в рамках королевства и на создание ассирийской милиции. Требования ассирийцев привели к репрессиям иракских властей. На северо-запад Ирака были введены войска, которые, совместно с курдскими и арабскими добровольцами, вырезали более 3 тыс. ассирийцев — мужчин, женщин и детей в городке Симела и еще в 60 деревнях. Генерала Бакра Сидки, устроившего эту «этническую чистку» на северо-западе Ирака, встречала в Мосуле ликующая толпа; в Багдаде этот «герой» устроил парад, также при ликовании простого народа и столичной интеллигенции.

Гитлер в 1933–1940 годах действовал похожими методами — и успешно. Арабские националисты хвалили его методы и хотели им подражать — нацисты указали дорогу панарабистам. В мае 1939 года лидер арабо-палестинской эмиграции в Багдаде Акрам Зуайтар в своей речи в клубе «Мутанна» похвалил нацистский погром Хрустальной ночи 9/10 ноября 1938 года и назвал ее примером утверждения национального достоинства. Юношеская организация «Футувва», ставившая целью воспитание молодежи в боевом духе, хотя и не может рассматриваться как иракский аналог гитлерюгенда, но создавалась в 1939 году по образцу последней. Создателем организации «Футувва» был Сами Шавкат, министр просвещения Ирака; по его приказу отделения «Футуввы» вводились в школах. Сами Шавкат был подражателем нацистов не только в деле воспитания молодежи, но и в подходе к «еврейскому вопросу»: в своей книге «Таковы наши цели» (1939) он писал, что уничтожение евреев есть предпосылка национального возрождения Ирака.

Если радикальные методы решения «еврейского вопроса» были хороши для немцев, то они были хороши и для иракских панарабистов. Поэтому ни лидеры «Катаиб аш-Шабаб», ни руководство «Футуввы» не считали для себя зазорным готовить в Багдаде еврейский погром. Есть основания считать, что о подготовке фархуда знал сам Рашид Али аль-Гайлани и относился к этому одобрительно.

Конечно же, фархуд устроила праворадикальная верхушка панарабистского движения; но участие в нем приняло множество простых горожан-арабов. Для рядовых погромщиков подражание нацистам было менее важным фактором, для них евреи Багдада были прежде всего национальными предателями, поддерживавшими ненавистных англичан; немалую роль сыграло и то, что это были иноверцы-зимми. Вспышка антиеврейских настроений и нападений на евреев совпала с началом военных действий между иракской и британской армиями. В разгар войны состоялось нападение на еврейскую больницу «Меир Элиас», из которой якобы подавали сигналы британским самолетам. Иракское радио в своей передаче осудило нападение на «Меир Элиас», но пообещало: «После победы над англичанами мы отомстим внутреннему врагу и передадим его в ваши руки для уничтожения». Сигнал был подхвачен простым народом Багдада — народом, который ненавидел англичан и одобрял применение силы и убийство как политический метод. В этом отношении арабские политические вожди были плоть от плоти своего народа.

Остается вопрос: почему же в события 1–2 июня 1941 года не вмешались британские военные власти? Обычный ответ на этот вопрос, который давали англичане, был таков: британское вмешательство в события явилось бы нарушением суверенитета законного иракского правительства (регента Абд аль-Илаха). Аналогичным образом, за две недели до фархуда, 16 апреля британская армия не предотвратила повального грабежа магазинов в Басре; объяснение, данное командиром части, стоявшей в соседнем Ашшаре, гласило: «Мы и так непопулярны в Ираке». Переписка британского посольства в Багдаде и другие британские документы показывают: евреи Багдада ни в коей мере не занимали англичан. Фархуд не был упомянут в докладе британского посла о событиях. Только после сообщения Еврейского агентства о погроме, сопровождавшегося просьбой вмешаться, Форин-офис потребовал у посла в Багдаде дополнительных деталей. Великобритания сделала ставку на шарифскую королевскую династию в Ираке и собиралась поддерживать ее несмотря ни на что. Можно согласиться с автором Дафне Цимхони, которая пишет: «Отношение британцев к фархуду похоже на их равнодушие к уничтожению евреев во время Холокоста в Европе»[1].

Около 50 жертв фархуда — те, у кого уцелели их семьи, — удостоились индивидуальных могил, остальные были похоронены в братской могиле на еврейском кладбище Багдада. Основную помощь жертвам оказали сами же багдадские евреи и наряду с ними — выходцы из Ирака в Иране, Индии и на Дальнем Востоке. Правительство Ирака выделило погромленной общине 20 тыс. динаров и попросило евреев воздержаться от митингов поминовения жертв. Еврейские лидеры, верные своему иракскому патриотизму, склонны были видеть в фархуде исключительное событие, нарушившее «гармонию» еврейско-мусульманских отношений.

Самой типичной для евреев реакцией на погромы всегда было бегство из страны. В Европу и Северную Америку в 1941 году бежать было невозможно — шла война. Многие выехали в Иран; однако иранские власти давали въездные визы только на три месяца. К августу 1941 года было подано около тысячи просьб о визе на въезд в Индию, что, учитывая размер еврейской семьи в Ираке, соответствовало 6–8 тыс. человек. На деле в Индию въехало менее 3 тыс. евреев. Около тысячи тем или иным способом въехало в Страну Израиля. В последующие месяцы многие из бежавших в Иран и Индию вернулись, тем более что в Ираке началось экономическое оживление.

Еврейско-мусульманские отношения были непоправимо испорчены. Но фархуд привел и к разочарованию евреев Ирака в англичанах. После погрома в еврейской среде Багдада курсировали слухи (абсолютно беспочвенные), будто бы англичане приняли участие в погроме или, по крайней мере, перед фархудом раздавали оружие арабам. Страх погрома оставался, что подготовило массовый исход иракских евреев в Израиль в 1950–1951 годах.

Фархуд увеличил популярность сионизма среди еврейской молодежи. Секретные эмиссары ишува и Еврейского агентства, прибывавшие в Ирак, без труда втягивали еврейскую молодежь в подпольные сионистские ячейки, готовили нелегальную алию в Страну Израиля. Сотни иракских евреев приняли участие в Войне за независимость Израиля в 1948 году — задолго до того, как в 1950 году правительство Ирака разрешило евреям покидать страну.

Ссылка на источник: http://www.lechaim.ru/ARHIV/244/romanovskiy.htm


Фотографии о событии

Видеозаписи о событии



Связь с другими материалами

События

24.03.2016—10.07.2017

Битва за Мосул Битва за Мосул

Достопримечательности

19 год до н.э.

Стена Плача Стена Плача

Города

700 год до н.э.

Мосул Мосул

VI век до н.э.

Багдад Багдад

636-637

Басра Басра